Теперь я знаю, как это делается! Но счастливее от этого не стал.

[m_u_s_t_a_f_a]

Хотите узнать, как в федеральных государственных учреждениях культуры (подчёркиваю: культуры!) избавляются от сотрудников, отработавших у них только в штате четырнадцать лет, а до этого ещё несколько лет по договору подряда? От сотрудников, ставших ненужными в силу объективных причин (каталоги переводят в цифру, переплетать совсем скоро станет нечего), которым полагалось бы либо дать как-нибудь доработать три года, оставшиеся до пенсии, либо уж уволить тихо-мирно по сокращению штата, с выплатой соответствующего пособия, такого же скромненького, как и зарплата, которую эти сотрудники получали?

Даже если не хотите - сейчас узнаете.

Сначала сотрудника нужно как следует припугнуть. Для этого можно, например, обвинить его в пропаже некоторых не очень ценных (вообще, откровенно говоря, не ценных) музейных предметов общей стоимостью три копейки, для большей убедительности показав ему кадры с камеры видеонаблюдения, где с трудом можно разглядеть, как этот сотрудник идёт по полутёмному коридору и что-то несёт. (Что именно - непонятно, разрешение у камер очень невысокое). Поскольку сотрудник всё отрицает и вообще не является материально ответственным лицом, к делу подключают службу безопасности. Это бывшие МВДшники, и методы работы у них соответствующие. Если сотрудник продолжает настаивать, что пяти патефонных пластинок, указанных в акте приёма на временное хранение, который суют ему под нос, он не только не выносил за пределы фондохранилища, но даже в глаза никогда в жизни не видел, на него начинают писать служебные записки директору. Например, вот такие:



Разумеется, в любой работе бывает брак. Вот только четырнадцать лет я работал, работал, и все почему-то были довольны, никаких претензий не высказывали, и тут вдруг - некачественное исполнение работ.

В другой служебной записке можно, например, нажаловаться, что сотрудник хранит в мастерской слишком много личных вещей, не имеющих отношения к работе, приложив к записке шестнадцать листов распечатанных фотоснимков содержимого его шкафа и рабочего стола, сделанных на мобильный телефон. За это сотрудник получит выговор.

Ради чего всё это, спросите вы меня. Отвечу: всего-то навсего ради того, чтобы у меня (сотрудник - это я, как вы, конечно, уже догадались) в конце концов сдали нервы и я написал бы "по собственному". Не по моему собственному, а по их, блядь, собственному.

Впрочем, "моё собственное" день ото дня всё более и более совпадает с "их собственным". Куда угодно, только бы не видеть каждый день с девяти до шести пятнадцати эти свиные рыла милые, интеллигентные лица.

Это не люди. Раньше я не верил во все эти конспирологические сказки про рептилоидов, а теперь верю.

Comments

[timur0.livejournal.com]

А вы их постоянно видите? Как я понимаю, у вас там своя мастерская, это не в одной комнате сидеть с рептилоидами.

Что касается существа претензий, то помните - ваше начальство боится проверок трудовой инспекции, а те рады кого-ньть попроверять-поштрафовать. Так что никаких "по собственному" - если попытаются уволить по статье, то тогда жалоба в трудовую инспекцию и в суд (он у нас еще советский, т.е. на стороне трудящихся, даже необоснованно на их стороне).

Если все же решите увольняться, то только "по соглашению сторон" - это предполагает, что вы выторговываете себе компенсацию в нескольк месячных окладов. Работодателю часто невыгодно оформлять увольнение по сокращению штата - это предупреждение за пару месяцев и эта штатная единица действительно должна быть выведена, т.е. если вас сократят и через пару месяцев вы узнаете, что на ваше место приняли кого-то другого, то смедло идите в суд - сокращение фиктивное, вас должны восстановить (или выплатить моральный ущерб).
По этой причине работодатель предпочтет договориться с работникам об условиях увольнения - обычно это такая же компенсация, как при сокращении, но сразу, одной суммой.