Немного литературной критики

[m_u_s_t_a_f_a]

Сегодня в букинистическом магазине на улице Шотмана - к слову сказать, единственном на весь Петрозаводск - попалась мне прелюбопытная книжица не то 1956, не то 1957 года издания (титульный лист, к сожалению, варварски выдран) под названием "Рождение книги", в которой некие Евгений Львович Немировский и Борис Семёнович Горбачевский - таки интеллигентнейшие люди! - рассказывают об истории книгопечатания. В частности, много нового узнал я из этой книги и о своей профессии. Итак, позвольте поделиться с вами, уважаемые мои читатели, некоторыми перлами.

Один из героев Ф. М. Достоевского говорил:

"На Западе читатель переплетает книгу, а у нас только читает!"

Этими словами великий русский писатель хотел подчеркнуть, что в царской России было мало людей, любивших книгу.

Честное слово, если бы не пояснения товарищей Немировского и Горбачевского, я бы в жизни не догадался, что именно хотел подчеркнуть великий русский писатель - при всём моём глубочайшем к нему уважении - этой, на мой взгляд, совершенно бессмысленной фразой.

Очень мало типографий в те времена имели переплётные цеха. Но зато процветало искусство мастеров-переплётчиков. Они переплетали для книголюбов книги, вкладывая в это дело неистощимую выдумку и годами приобретённое умение.

Спасибо вам, Евгений Львович и Борис Семёныч, на добром слове! Особенно сильно сказано насчёт неистощимой выдумки.

Читателю (Это уже после 1917 года. О. С.) нет нужды самому бегать по городу и искать переплётчика. Кое-где и сегодня можно найти переплётную мастерскую. Но клиенты у переплётчиков изменились. На столах у них лежат бухгалтерские отчёты...

Стоп! Кто же это разрешит выносить бухгалтерские отчёты за пределы помещения бухгалтерии?!

...комплекты старых журналов. Новых книг здесь не встретишь.

Ну-ну.

Заглянем в такую мастерскую.

За правым ухом у переплётчика карандаш.

Знаете ли, товарищи пейсатели, сами себе карандаш можете хоть за правое ухо засовывать, хоть за левое, хоть ещё куда-нибудь, - могу даже посоветовать, куда именно! - а вот за переплётчиками я такого не замечал.

На столе линейка, большие портновские ножницы. Ими он разрезает картон...

Уважаемые Евгений Львович и Борис Семёнович! Вы, часом, не охуели? Вы сами-то когда-нибудь пробовали резать полутора- или двухмиллиметровый переплётный картон ножницами, - хотя бы даже и портновскими? К вашему сведению, картон режут ножом по стальной линейке, и то только в том случае, если в мастерской нет папшера (картонорубилки).

...бумагу, выкраивает по формату книги ткань.

Вообще-то всё это тоже делается ножом.

Рядом склянка с клеем, кисти. Вот и все инструменты.

С какого это, извините, хуя? Могу назвать ещё с десяток инструментов, без которых работа переплётчика просто невозможна.

Но самый главный инструмент переплётчика - руки. Переплётчик разрежет картон и согнёт его на две равные половинки...

Первое: если картон уже разрезан, то зачем, спрашивается, его ещё и сгибать?!

Второе: половинки чего бы то ни было - в том числе и картона - не могут быть неравными, иначе они не половинки!

...из которых выйдут переплётные крышки: передняя и задняя, - а затем выкроит по формату книги ткань и обклеит ею картонные крышки. Многое умеют руки переплётчика.

Руки переплётчика, конечно, умеют многое, но вот переплетённую таким образом книгу оставалось бы, пожалуй, только выкинуть.

А теперь - самое интересное:

Если книга выглядит очень толстой, её пропускают сквозь вальцы, которые прокатывают листы так, что они тесно прижимаются друг к другу и книга становится плотной и твёрдой.

Заявляю с полной ответственностью как высококвалифицированный переплётчик с приличным стажем работы: эти вальцы, через которые якобы пропускают книги - плод больного воображения то ли самих авторов, то ли их информаторов.

И уже можно приниматься за последнюю операцию: аккуратно вставить книжный блок в переплёт или покрыть книгу плотной обложкой.

А эта фраза лишь ещё раз подтверждает, что наши верные продолжатели дела Никифора Ляписа ни разу в жизни не были в переплётной мастерской и о работе переплётчика имеют весьма смутное представление.

Остаётся лишь надеяться, что никому из читавших эту книгу за пятьдесят с небольшим лет, прошедших со дня её выхода в свет, не пришло в голову воспользоваться ею как руководством по переплётным работам.